ФЛОРИНСКИЙ
Не так давно довелось мне беседовать с писателем– сибиряком – образованнейшим человеком, – и я спросил его: «Что ты знаешь о знаменитом своем земляке Флоринском?» Он призадумался. Потом, вспыхнув глазами, ответил: «По-моему, он основал Томский университет. Угадал?»
Да, мой талантливый друг действительно образованный человек. К кому бы я до сих пор ни обращался, все, словно сговорившись, вспоминали Флоренского: «Ну как же, как же не знать! Священник. Философ. Богослов. Сослан был на Соловки». И невдомек многим и многим, какая громада ума и таланта, какая удивительная любовь к России кроется за этой неведомой им фамилией Флоринский. И думаю я с тоской и удивлением: сколько же понадобилось усилий тем, кто ставил своею целью привить русским историческое беспамятство, отринув «проклятое прошлое», чтобы многие великие имена канули во мрак забвения…
Конечно, если был в России такой гений всемирного размаха, как Михайла Васильевич Ломоносов, каково потом кому-либо дотянуться до него – или оспаривать у него право на память и любовь потомков?
И уж раз вспомнил я о величайшем из сынов России, скажу еще раз всего несколько слов о нем как об историке (ибо это имеет прямое отношение к содержанию этой главы моей книги). Почти 250 лет тому назад М. В. Ломоносов, дерзкий и неколебимый в своей ненависти ко всем, кто пытался унизить Россию и русских, открыто выступил против расистской теории норманизма и ее «основоположников» в лице всех этих Шлецеров, Мюллеров и Ко, кому так хотелось представить нашу историю «низкой и подлой». С той поры и по сей день не стихает битва вокруг основополагающего вопроса – «откуда есть пошла Русская земля», кто мы такие – великий самостоятельный народ или, по высокомерному выражению Гегеля, «навоз истории». И нам, русским, от природы свойственно «внутреннее варварство» и «виртуозное искусство раболепствовать», как утверждал автор «Капитала» – вождь мирового пролетариата Карл Маркс? Что это, как не оголтелая, откровенная фальсификация истории и пропаганда «расовой неполноценности» славян!
В упорной и принципиальной битве этой исключительное место принадлежит Василию Марковичу Флоринскому – истинному ученому – медику, археологу, историку, слависту и общественному деятелю, посвятившему себя служению России. Должен сказать, что его труды (и особенно книга «Первобытные славяне», которую я читаю и перечитываю) оказали самое глубокое воздействие на меня как на художника, вызвали к жизни лавину чувств и образов, что нашло потом свое отражение во многих моих картинах – раздумьях о судьбах Родины.
Вообще, я убежден, что сегодня как никогда, важно, думая о будущем, опираться на научную археологию (а не на археологическое любопытство, ведомое идеологией). Нужно твердо знать, кто мы и куда идем. Только в напряжении силы духа, в возрождении национального самосознания русских – спасение России, стоящей на краю исторической пропасти. Только изучая и постигая бытие наших предков, историю могучего русского племени как части славянского мира, мы сумеем избавиться от дьявольского дурмана чуждых нам идей и учений, насильственное внедрение которых обошлось России, возведенной на Голгофу, морем крови, унижением, нищетой и атеистической бездуховностью. Вот почему на одной из моих последних картин «Россия, проснись!» русский юноша, за плечами которого великая история – образы подвижников и спасителей Отечества в страшную годину смуты – Минина и Пожарского, поднимает в неистовом волевом порыве в одной руке Новый завет, а в другой – готовый к бою автомат. Россия, проснись! – взывает он.
Труды русских ученых, мыслителей, философов, включая Флоринского, вошли в ткань моей души и наполняют ее уверенностью в правоте исповедуемой мною исторической концепции преодоления русской смуты. Суть ее проста: зачеркивая и фальсифицируя прошлое, мы искажаем и убиваем будущее.
Не пытайтесь, дорогой читатель, отыскать хоть самые скупые биографические данные о Флоринском в пухлых энциклопедических словарях послереволюционных лет. Члена политбюро ЦК компартии Германии и Коминтерна Вильгельма Флорина – вы найдете. Советского ученого-механика В. А. Флорина тоже отыщете. Но только не Флоринского. Вот так составлялись советские якобы «научные» словари…
…22 июля 1888 года в Томске был торжественно открыт императорский университет. Это был общерусский великий праздник науки, твердо укрепившейся теперь на просторах необъятной и загадочной Сибири. Флоринский всю душу свою вложил в святое дело народного просвещения. Кроме того, он организовал при университете археологический музей, столько сделавший потом для изучения неведомых курганных сибирских древностей. Добавлю к этому, что огромное внимание новому очагу русской науки уделял главный, как теперь бы сказали, «куратор» университета – император Александр III, осуществивший идею своего венценосного отца.
Василий Флоринский (1834—1899) прожил 65 лет. Окончил Петербургскую медико-хирургическую академию. Блестящие способности выпускника были замечены, и уже через несколько лет ему присвоено звание профессора. Но не медицинскими своими познаниями и способностями проложил этот человек дорогу в бессмертие. Его судьбой и всепоглощающей страстью стала археология. Точнее, сравнительная археология.
Выдающийся русский ученый искал – и не нашел – ответ на жгучий вопрос: каким народам и какой расе принадлежат тысячи древних курганов, разбросанных на просторах Сибири? Ответ Флоринского был четок и однозначен: древнейшее население Сибири принадлежало к арийской расе, а точнее, племенам, ставшим позднее известными истории под именем славян. Василий Маркович провел гигантскую работу сравнивая археологические находки раскопанной Шлиманом Трои, адриатических венетов (общеизвестно, что венеты – это славяне, чего не могут отрицать как наши, так и западные историки), а также венетов прибалтийских с находками в северорусских и южнорусских курганах. Сходство найденных предметов быта, орнаментов, посуды из венетских – точнее, славянских – земель с сибирскими курганными предметами было настолько поразительно, что не оставалось сомнении – речь идет об историческом бытии разных ветвей единого могучего арийского народа – протославян.
Кстати только Флоринский приводит свидетельства Птолемея, который уже в 140 году от Рождества Христова называл славян славянами. Советские же ученые относили появление исторического понятия «славяне» только к V – VI веку н.э. Энциклопедист Флоринский владел санскритом, латынью, знал многие европейские языки, что во многом помогло ему, вслед за тоже подвергнутым ныне забвению русским историком Гильфердингом, приблизиться к тайне арийской прародины. Мир ведийских и авестических арийцев он осмысливал как часть исторического бытия протославянских племен – праотцов великорусского племени.
Флоринский пишет, что адриатические или италийские славяне – венеты, входившие в союз троянских племен, покинув Трою, основали один из самых загадочных городов мира Венецию, а также Патаву (от славянского слова пта – птица, ныне Падую), а впоследствии стали гражданами Римской империи, навсегда добровольно растворившись в ней.
Вспоминаю Венецию, которую как город (после Петербурга) люблю больше всего. Глядя на бесшумно скользящие по зеленым водам канала гондолы, переполненный впечатлениями от встреч с творениями великих художников венецианской школы, я невольно думал об основателях города на сваях – наших предках венетах. В соборе Святого Марка ловишь себя на мысли, будто побывал на родине: такая вдруг возникает в душе таинственная связь с матерью нашей – Византией, с блестящей эпохой Юстиниана – между прочим, славянина по происхождению.
Благодаря Василию Флоринскому я узнал, какую огромную роль сыграли наши предки в становлении Европы. Оказывается, наиболее полно о венетах написал великий полководец Юлий Цезарь, воевавший с нашими предками. Они, по его свидетельству, «славились больше всех народов Галлии, Бельгии, Британии и Германии, вели цветущую морскую торговлю, имели отличный флот и хорошо укрепленные города, понимали стратегию не хуже римлян…»